Аннотация: Обычно в исследованиях, посвященных Шмелеву, комментируютвторой тезис Пушкинской речи — о «тайне Пушкина». Словами
о «тайне» и о «разгадывании» этой тайны заканчивается знаменитая
речь Достоевского. Ответ Шмелева заключается в том, что «эту
тайну мы как будто разгадали». Однако, как правило, игнорируется
первый тезис этой речи, в котором присутствует полное согласие Шмелева
с Достоевским. В статье автор полемизирует со своими предшественниками,
изучавшими публицистику Шмелева, и интерпретирует
это согласие Шмелева с Достоевским. Речь идет о «Божией Правде», которая
не только лишь индивидуальная особенность Пушкина, но есть
столбовая дорога русской литературы как таковой. И вообще — русской
культуры как таковой. «Правда русского народа», она же «Божия правда
», она же правда, «принятая нами от купели» Православия, — именно
это главное в Пушкине, что стало ясно русским изгнанникам. Стало
ясно, в частности, потому что на оставленной ими родине была насильственно
прервана почти тысячелетняя русская история; этого, разумеется,
не мог и помыслить Достоевский.
Ключевые слова: контекст понимания, Шмелев, Пушкин, Достоевский.